Страна в 2017 году отмечает 100-летний юбилей Великой Октябрьской социалистической революции, воистину круто изменившей как судьбу России, так и всего мира. И чем ближе дата, тем сильнее слышен голос антисоветизма и антикоммунизма.
И надо заметить, что голос этот всё чаще исходит из недр нашего либерального правительства. Вот скоро в Москве с его одобрения появится памятник жертвам политических репрессий. Правительство же приняло решение о подготовке и праздновании на государственном уровне 100-летнего юбилея Солженицына. Складывается впечатление, что все важнейшие политические события в России, в том числе и события Октября 1917 года, мы должны рассматривать сквозь призму «Красного колеса» того же Солженицына. По замыслу либералов, Солженицын и его «исторические творения» отныне должны стать главным компасом, основным первоисточником в интерпретации всей советской истории. То есть Солженицын отныне объявляется истинным носителем «исторической правды», и только по нему можно и нужно сверять исторические часы.
Всё чаще и чаще через СМИ, включая телевидение, обществу навязывается мнение о большевистском перевороте 25 октября (7 ноября) 1917 года как о роковом акте уничтожения русского государства, который, в свою очередь, привёл к многообразным тяжелейшим последствиям, начиная с распада страны и заканчивая развязыванием большевиками Гражданской войны. Всё это солженицывщина, или, вернее сказать, интерпретация нашей истории Солженицыным, в своё время надёргавшим цитат из мемуаров бежавших из России белых генералов и неудачных политиканов февраля 1917 года.
Полным ходом по заказу нынешнего либерального правительства издаются (или переиздаются) мемуары белых генералов и политических деятелей того времени, оказавшихся за пределами нашей Родины. Проводятся всевозможные «круглые столы» и научные конференции, героизирующие преимущественно политических деятелей февраля 1917 года и белогвардейцев. Так, например, 10—12 сентября 2015 года в Севастополе прошла международная научно-просветительская конференция «Крымский пролог: исход на чужбину русской армии, флота и гражданских беженцев осенью 1920 года», организованная министром культуры РФ В.Р. Мединским. Состав участников конференции — князья, всевозможные ревнители монархизма, атаманы и примкнувшие к ним отечественные либеральные архивисты и приват-доценты. Вся эта «просветительская конференция» проходила в городе-герое под неусыпным идейным контролем руководства Дома русского зарубежья в Москве имени Солженицына.
С точки зрения историографии «мероприятие» мало дало чего-то нового для понимания той революционной эпохи. Зато в изобилии сыпались проклятия в адрес большевиков и Советской власти. След и дух Солженицына были налицо. Чего только стоят названия докладов: «Революция и исход», «Монархическая идея в Белом движении», «Воззвание большевиков к Русской армии Врангеля как пролог красного террора в Крыму»… И, конечно, доклад директора Дома русского зарубежья имени Солженицына В.А. Москвина «Возвращение памяти: к 20-летию Дома русского зарубежья имени Солженицына».
Вот и оказывается, что до Солженицына мы в Советском Союзе жили без памяти. А вот появился Солженицын с надёрганными цитатами из белогвардейцев, и память восстановилась. Так и хочется ответить всем либеральным приват-доцентам: ваш Солженицын разбирается в красных так же, как Троцкий в товарище Сталине.
К счастью, история тогда пошла не по Троцкому, а уж тем более не по Солженицыну.
Как родился солженизм?
Антинародные, антигосударственные, антирусские идеи Солженицына, слегка припудренные национально-демократической риторикой, явились теоретической базой для разгрома Большой России в 1991 году. Разгрома, который привёл к неисчислимым человеческим жертвам, многократно превышающим широко разрекламированные «сталинские репрессии» (за период с 1991 по 2017 страна потеряла более 15 млн.человек, а по некоторым источникам — более 30 млн. http://red-army-1917.livejournal.com/23076.html). Наша цивилизация понесла также чудовищные материальные потери. От тела Большой России откололись колоссальные пространства, а сотни тысяч предприятий превратились в ржавую гниль. Где наша фундаментальная наука? Где наша лучшая система образования? Где наши пояса стратегической безопасности и созвездие союзников, возникающих по всему миру?
Прошло более четверти века со дня Катастрофы русской цивилизации. Сегодняшняя Россия, урезанная и обескровленная, испытывает колоссальное давление со стороны Запада. При этом идеологически-выверенная разрушительная доктрина, некогда встроенная в общественное сознание при помощи Солженицына, продолжает функционировать.
Порочная идеология солженизма — дело рук не только и не столько самого Александра Исаевича. Эту доктрину ковали в закрытых интеллектуальных центрах США по лекалам гениальных русофобских и антисоветских разработок Третьего рейха. Связь власовщины и солженизма очевидна и не требует специальных исследований.
Провокатор и профессиональный стукач Ветров (агентурная кличка Солженицына — наше прим.) в своих посланиях из Вермонтской резидентуры давал прямые указания, как нам уничтожить Россию. В его разрушительную программу «обустройства» обязательными пунктами входило отделение от тела Большой России большинства союзных республик.
«Итак я вижу: надо безотложно, громко, чётко объявить: три прибалтийских республики, три закавказских республики, четыре среднеазиатских, да и Молдавия, если её к Румынии больше тянет, эти одиннадцать — да! — непременно и бесповоротно будут отделены».
Или вот:
«У иных национальных областей будет внешняя граница, и если они захотят отделяться — запрета не может быть и здесь».
Это параграф зарубежного послания Александра Исаевича, так называемое «Слово к малым народам и народностям». По сути, это инструкция по уничтожению и расчленению Российской Федерации.
Текст Солженицына до рези в глазах напоминает «Декларацию о порабощённых народах», принятую элитой США в качестве главной идеологической основы нашествия на Россию. Схема проста: на первом этапе — расчленить Большую Россию, а затем — добить этнизацией и регионализацией исторический обрубок России для последующей оккупации. «Декларация» — это нестареющая идеологическая база Запада в его вековечной борьбе с нашей страной. Созданная в 1959 году руками сбежавших на Запад недобитков-бандеровцев, она провозглашает определённый принцип:
«Политика коммунистической России привела к порабощению и лишению национальной независимости Литвы, Латвии, Эстонии, Украины, Белоруссии, Армении, Грузии, Туркестана, Азербайджана, Идель-Урала, Казакии… Так как эти порабощённые нации видят в Соединённых Штатах цитадель человеческой свободы, ищут их водительства в деле своего освобождения и обретения независимости…для национальной безопасности Соединённых Штатов жизненно необходима непоколебимая поддержка стремления к свободе и независимости, проявляемого народами этих покорённых наций…».
После 1991 года данный закон никто не отменял, он действует в США до сих пор. Каждый год там проходит неделя «порабощённых народов». Всё это напрямую касается устройства и национального состава Российской Федерации.
Почитайте внимательно этот документ и сравните с «благими» идеями Солженицына. И вы поразитесь полному идейному сходству!
В своих публицистических работах Солженицын особенно настойчиво требовал сдачи Западу русской Прибалтики, отвоёванной и выкупленной у шведов Петром Первым. Во многих своих произведениях Солженицын демонстрировал страстную симпатию к бандеровцам. Это объясняется их идеологическим родством на базе неизменной ненависти к великому единому и суверенному русскому государству.
А вот ещё цитаты из произведений Солженицына, яркие постулаты солженизма, совпадающие с методичками ЦРУ по ведению идеологической войны с Россией:
«Приходится признать: весь XX век жестоко проигран нашей страной; достижения, о которых трубили, все — мнимые».
«А до каких пор и зачем нам выдувать всё новые, новые виды наступательного оружия? да всеокеанский военный флот? Планету захватывать? А это всё — уже сотни миллиардов в год. И это тоже надо отрубить — в одночас. Может подождать — и Космос».
Знаете, почему так страстно и единогласно либеральная страта взяла на вооружение у Солженицына теорию подавления, расчленения и разоружения России? Потому что Солженицын был не автор, а лишь проводник диверсионных концепций, главная из которых связана с признанием преступности Советской России и необходимости утилизации её наследия. Полистайте европейские и американские газеты, почитайте украинские сайты — там написано одно и то же. Одни и те же тезисы. Одни и те же формулы. Сплошной неприкрытый солженизм.
За что Солженицын получил Нобелевскую премию и почему он кумир либералов?
Нет, не за «архипелаг ГУЛАГ» — он вышел только в 1973-м. Нобелевская была тремя годами ранее, в 1970 году. Надо сказать, что впервые в истории премию получил человек, который напечатал всего пару произведений (пару рассказов, роман и повесть), да и появился перед читателями всего несколько лет назад.
Как пишет Александр Шабалов в книге «Одиннадцатый удар товарища Сталина», Солженицын Нобелевскую премию вымаливал, заявляя:
«Мне эту премию надо, как ступень в позиции, в битве! И чем быстрее получу, тем твёрже стану, тем крепче ударю!»
Интересно, что в том же 1970 году отмечалось столетие со дня рождения Владимира Ильича Ленина, которое в Союзе отмечали пышно и торжественно. Вы всё ещё думаете, что Нобелевская премия — не оружие идеологической или политической войн? Вспомнить хотя бы Горбачёва или Обаму — один развалил страну, а второй «поджёг» Ближний Восток.
http://rassenia.info/index.php?q=http://genocid.net/news/4899/
После того, как «заслуги» Солженицына официально признал весь мир, к делу подключились американские спецслужбы.
И, действительно, имя Солженицына стало знаменем диссидентского движения в СССР, сыгравшего в своё время огромную негативную роль в деле ликвидации советского социалистического строя. А большинство его опусов впервые увидели свет «за бугром» при поддержке «Радио Свобода», русского отдела Би-Би-Си, Голоса Америки, Немецкой волны, Русского отдела Госдепа, отдела агитации и пропаганды Пентагона, информационного управления британского МИ.
По донесению комитета госбезопасности СССР, который возглавлял на тот момент Юрий Андропов, Александр Исаевич неоднократно встречался с Джейкобом Бимом, американским послом в Советском Союзе. Интересно также и то, что во время Пражской весны (которую отчасти вызвало письмо автора), послом в Чехословакии был также этот гражданин США.
Суть деятельности Бима состояла в том, чтобы использовать критику культа личности Сталина для подрыва социалистических стран. В рамках работы этой группы США размножали в странах соцлагеря доклад Хрущёва на 20-м съезде. Кстати, первые результаты детища Джейкоба Бима не заставили себя ждать — стоит вспомнить хотя бы восстание в Венгрии в 1956 году.
Уже через много лет в своих мемуарах сам Бим писал о Солженицыне:
«Солженицын создавал трудности для всех, имевших с ним дело… Первые варианты его рукописей были объёмистой, многоречивой сырой массой, которую нужно было организовать в понятное целое… они изобиловали лагерными байками, вульгаризмами и непонятными местами. Их нужно было редактировать…»
После того, как КГБ СССР прознал про встречи Солженицына с американским послом, а «Архипелаг ГУЛАГ» без одобрения был опубликован в Париже в начале 1974 года, было принято решение лишить Александра Исаевича гражданства и выслать его из страны. В этом Солженицын сразу же нашёл для себя плюсы: он, подобно нашим либералам сейчас, неоднократно посещал американский конгресс, встречался чуть ли не с президентами США, видными политиками и правозащитниками, раздавал направо и налево интервью — словом, без дела не сидел.
Параллельно с постоянными выступлениями на ТВ и радио Солженицын решает через своих знакомых основать в СССР фонд помощи политзаключённым (ничего не напоминает?). Как пишет соратница Солженицына, правозащитница Светлана Алексеева (Московская Хельсинкская группа), «средства стали поступать в основном из-за рубежа», от иностранных политиков и борцов за права человека. Алексеева в своих трудах даже указывает имена связных между Союзом и Западом — Андрей Амальрик, Яков Галкин (в годы войны — примкнул к РОА Андрей Власова) и т.д.
Кроме вливаний средств непосредственно в свой фонд, Солженицын щедро спонсировал «смену режима» в СССР, на зарубежных счетах которого во время пребывания в Штатах, было около 8 миллионов рублей (огромная сумма по тем временам). Ежегодно он перечислял своим знакомым диссидентам в Москву от 90 до 270 тысяч рублей.
Первые годы, находясь в Штатах (штат Вермонт) Солженицын наслаждался популярностью: его постоянно звали на светские рауты, его мнением интересовались, от него узнавали об ужасах, творящихся в СССР. Однако с течением времени он всё меньше стал быть нужным своим американским друзьям. С частью российских диссидентов он тоже разругался в 1978 году: не хотел он «демократии» (хотя в конгрессе США он говорил другое), хотел авторитаризма, — как вспоминает Алексеева.
Моральные авторитеты для нашей несистемной оппозиции определяют многое: считая своим кумиром Солженицына, каждый либерал считает вполне нормальным посещать страшно жаждущего развала вашей страны посла США, выступать на европейских и американских трибунах с призывами чуть ли не лично уничтожить главу государства, называть народ стадом.
Перед глазами у Касьяновых-Ходорковских-Яшиных есть пример «непогрешимого» писателя, который, даже несмотря на вот эту сторону своей жизни, почему-то ещё пользуется популярностью в стране.
А такие люди, как тот же Варлам Шаламов, который действительно отсидел длительные сроки в ГУЛАГе, почему-то и подумать не мог, чтобы брать за свою литературную и общественную деятельность хоть какие-нибудь западные подачки. То, что Александр Исаевич брал деньги от Запада, Шаламов справедливо считал «позорным».
Но у российского либерала в его собирательном образе нет в моральных авторитетах Шаламова — они чествуют Солженицына, «гадёныша» Ковалёва, Буковского и прочих. Почему?
Да потому что, куда проще работать в интересах западного заказчика на иностранные средства, чем думать о судьбе своего государства и действительно жить не по лжи. Моральные авторитеты, как мы видим, решают многое.
